Погорелый – он и в гостях макс

7 мая 2018

Но в общем-то меня любят приглашать в гости. Ведь я люблю приходить туда со своей едой, а уходить – после того, как она уже съедена, но еще до того, как все выпито. Поэтому я вижу людей уже – наевшимися, но еще – не напившимися. Это позволяет мне потом распространять свое прекрасное мнение обо всех собиравшихся, за что они меня все вместе и по отдельности ценят отдельно.

Пью ли я в гостях? Разливая, меня обычно не спрашивают, а утверждают: «А этому можно не наливать». Раньше я пытался как-то с этим глупым предрассудком бороться и пару раз даже глупо доБивался до состояния «А этому – больше не наливать!». Само состояние мне, в целом, понравилось. Но я люблю радовать людей, а не расспрашивать их на утро, чем это именно я их так вчера порадовал. Так что в гостях я теперь уже не пью. А дома мне больше не наливают потому, что наливать больше нечего. Поэтому я больше не пью. Но и меньше я тоже не пью, потому, что пью я в основном воду и чай. Я радую их количеством себя, но – не окружающих. Ведь туалет в гостях обычно – один, а гостей в гостях всегда много. Странно, что не наоборот…

С какой едой я хожу в гости? Стараюсь с той, с которой зовут. То, с какой именно зовут, а с какой – больше не приглашают, я вычислил опытным путем.

Хотя, в процессе опытов, и сильно ограничил круг домов, где мне пока рады. В остальных моим именем теперь пугают добрых детей и заклинают злых духов. Но я не обижаюсь, потому что мне приятно, что хоть в этих домах память обо мне сохранится навсегда и будет передаваться детьми, выросшими в страхе перед Погорелым, их детям. А от духов – к духам.

В это воскресенье меня в гости неожиданно пригласили. В компанию со мной напросились форель с пореем, они же — порель с фореем.

Готовились к походу в гости продукты следующим образом: Форель помылась, порезалась на куски, подсолилась и надушилась пряностями (кориандр, сушеные морковка и лук, мускатный орех, белый перец и розмарин). В это время Порей налил в глубокую сковороду на палец воды и призывно улегся в нее. Форель зажгла средний огонь любви и запрыгнула сверху. Я усугубил их тет-а-тет плотной крышкой и оставил томиться на пару — в ожидании выхода.

За это время я накрошил салат, тоже порезавшись, но, к счастью, не на куски. В салат попались огурцы, помидоры, редиска, укроп, шпинат и руккола. Я сбрызнул их оливковым маслом и без опаски разложил по судочкам. Ведь в домах, куда меня еще приглашают, уже знают, что за невозвращенный судочек я могу и порезать на куски. А потому судочков моих там больше уже, к вящему моему удовольствию, не заныкивают.

Уже в гостях я разложил принесенное по тарелкам, принеся радость и присутствующим, и себе. Ведь я люблю радовать окружающих и помнить, а не напоминать об этом, и им самим, и их детям, и духам.